ЛИТЕР.NET
ГЕОПОЭТИЧЕСКИЙ СЕРВЕР КРЫМСКОГО КЛУБА
создан при поддержке Фонда Дж. Сороса
ГЛАВНАЯ СТРАНИЦА ИСТОРИЯ ОБНОВЛЕНИЙ ПОИСК ГЛОССАРИЙ КОНТАКТ

 
Акции Крымского клуба Литературный Днепропетровск в Москве

    art-july.jpg (13809 bytes)     Юлия ГРИНБЕРГ

Вечер-презентация журнала “АРТИКЛЬ
(Днепропетровск)

в московской Украинской библиотеке

Art19.gif (7358 bytes)

Стенограмма вечера

Мои примечания даны курсивом – Ю.Г.

ПРЕДЫСТОРИЯ АКЦИИ (Игорь Сид)

ПОЛЕМИКА (Павел Шехтман)

 

Вечер начался незадолго перед тем, как приехал Сид. Редактор московской газеты "Украинская Мозаика" Лена Рязанцева задавала вопросы: обо мне, об “Артикле”, обо мне в “Артикле”; затем к разговору присоединились прибывшие гости – менеджер Сергей Немиро, Василий Никифорович Коробко, писатель Дмитрий Гайдук, журналист Варвара Агламишьян, литератор и перформер Вилли Мельников-Сторквист, литератор и филолог Александр Бубнов, журналист Татьяна Гордиенко и

art-liza.jpg (13813 bytes)

директор библиотеки – Лиза Белошицкая.

Непринужденная  беседа о журнале плавно перешла в краткий анонс 19-го номера “Артикля”. Я обратила особое внимание присутствующих на работы Павла Тихомирова, Мельникова, на статью о современной украинской литературе Ирины Гавриковой, отметила стихи Ю. Ключа, О. Хвостовой, и затем остановилась подробнее на “гвозде” номера – романе “Неофитка” того же Ю. Ключа. Не пересказывая сюжета, я предложила к дискуссии проблему суржика (из своей статьи на эту же тему).

Ю.ГРИНБЕРГ:

“Неофитка” вызвала уже бурную полемику среди тех, кто прочел её в рукописном варианте. Диапазон мнений – от “Ключ – наш новый Гоголь” до “…эту гадость – печатать?!” К счастью, редакция “Артикля” ближе к первому мнению. Пересказывать сюжет, думаю излишне, а остановлюсь лишь на таких деталях. Весь роман написан хорошим украинским языком, а диалоги в нем – исключительно на суржике. Такой ход автора, считаю, вполне оправдан, так как большинство населения малых городков и поселков Восточной и Центральной Украины говорит именно на суржике, и в этом смысле Ключ просто и точно отразил современную жизнь многих украинцев. По поводу суржика сейчас ломаются копья, но мне хотелось бы повернуть проблему другой стороной. Если заглянуть в историю, то мы вспомним, – латиняне считали англосаксов варварами, и способ их общения иначе как “бар-бар-бар” не воспринимали. Сейчас – ангийский язык – это способ международного общения, а латынь – хоть и классика – мертва. Я не знаю, что будет лет через триста, но сейчас суржик есть, и говорит на нем довольно высокий процент населения Украины, причем не в первом, а кое-где и не во втором поколении. И давать оценки этому явлению, по-моему, все равно, что говорить: “Снег – это плохо”. Или: “Снег – это хорошо”. Суржик есть, а что будет после, после и посмотрим.

Тут пришел Д. Кузьмин, затем Сид, а Д. Гайдук и В. Агламишьян ушли. Дальше все расшифровано с кассет, насколько позволяла запись.

С.НЕМИРО:

– Как вы отбираете материал для журнала? Должны быть какие-то критерии отбора, наверное, не всё, что предлагают, идёт в номер?

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Очень просто: “нравится – не нравится”. Понравится мне и Малиночке – печатаем, не понравится – не печатаем.

СИД:

– Но отбор у вас по принципу сложения или по принципу вычитания? Применяется ли право вето? Если вот ты хочешь публиковать, а Малиночка не хочет? Тогда решение в пользу – …?

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Бывает и такое, но спорная ситуация заканчивается дискуссией, и если за неделю-другую мы не пришли к общему решению, приглашаем независимого эксперта. Кстати, такая ситуация сложилась с романом Богдана Сидоренко “Положение во гроб”. Я настойчиво рекомендовала его печатать. Юра не хотел повторяться (этот роман уже был в “Артикле”, правда, очень давно).

art-kuz+.jpg (18117 bytes)

Д.КУЗЬМИН:

– В практике “Артикля” существует, насколько я помню, такая манера перепечатывать повторно, ничего нового в этом нет.

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Ну а в этот раз решили не перепечатывать, а отправить на веб-сайт.

ЧЕЙ-ТО ГОЛОС:

– На три буквы – в, е, б.

СИД:

– Но сайт пока не открылся, насколько я знаю.

Зашел и представился историк Павел Шехтман. Я дала ему экземпляр “Артикля”, Сид показал гостям и другие журналы – ранние выпуски “Артикля”, днепропетровский самиздатский журнал фантастики “ФД”.

ГОЛОСА:

– Может, почитаем отрывки из Ключа?

СИД:

– Конечно, но прежде чем исполнить этот номер, я хотел бы произнести пару слов о Днепропетровске... Очерк о городе я писал однажды по заказу днепропетровцев Юрия Малиночки и Семена Заславского… Заславский – замечательный культуртрегер, который хорош своей неуёмной энергией, искренностью и талантом, но плох своей ненавистью к лучшим литераторам современности – от Бродского до Пригова и Гандлевского, он предпочитает авторов “шестидесятнического” – не то чтобы поколенческого, а стилистического – среза. В Днепропетровске он фигура очень существенная, мало кто ещё, кроме “Артикля” и парочки не столь значительных самиздатовских проектов, – толком занимается культуртрегерской (НРЗБ) работой… Таким образом, по заданию этих двух литературтрегеров я написал текст о Днепропетровске, он был опубликован в “Артикле”, а в альманахе Заславского “Камень и древо”, у которого совершенно другая аудитория, опубликован почему-то не был (думаю, потому, что я в тексте неосторожно похвалил не то Гандлевского, не то Пригова)...

Я не знаю, м.б., дело в том, что Днепропетровск – это город, в котором я прожил с месячного возраста и до 22 лет, это город, который меня вскормил, вспоил и воспитал, – но моё сознание сформировано гораздо больше Днепропетровском, чем родным Крымом… И когда год с небольшим назад в Крымском Клубе проходил вечер в связи с замечательными авторами – поэтами из Ростова, я впервые осмыслил разницу между этими двумя большими центрами русской культуры. Представляя ростовчан, я вдруг произнёс, сам для себя неожиданно, что если Ростов – город с античной героической ментальностью, где наиболее заметные творческие люди, в том числе попадающие в Москву, внутренне сродни античным героям, то Днепропетровск – город совершенно средневековый, но – Высокого Средневековья, это город алхимиков, искателей смысла жизни и сказочников. Колоссальная разница между двумя похожими городами (Днепропетровск тоже русскоязычен, причём до Ростова всего километров 500-600). Нечто есть особенное в Днепропетровске, это город мечтателей, город очень мирный и особо неагрессивный, который при этом гораздо интенсивнее, по сравнению с многими другими регионами, рекрутирует деятельных людей, людей креативного плана, в частности, в Москву… Есть, скажем, в Москве Андрей Гиренко, большой предприниматель, он в свое время возглавлял в Днепре обком партии, летал от Политбюро ЦК с миротворческими целями на Кавказ... В общем, странное дело, город довольно-таки пассионарный, но пассинарность ярких представителей Днепропетровска повёрнута вовнутрь, их развитие идет внутрь, в свой микромир… Вот Малиночка: редко контактирует с внешним миром, с ним трудно иногда найти контакт, он типичный днепровский творческий деятель. Я всегда поражался этой особенности…

В 95-ом году в Крыму, когда заканчивался третий, последний, к сожалению, Боспорский Форум, крымский поэт Андрей Поляков, в эйфорическом состоянии, видимо, вспомнив свой визит в Днепр, – где нам с ним предлагали когда-то написать сценарий для телесериала, – вдруг мне говорит: “Слушай, Сид, а ведь хороший город Днепропетровск, давай проведём и там какой-нибудь форум!” И то, что эта идея зародилась не в моей голове, меня страшно вдохновило, и я в течение пары лет муссировал эту идею – опубликовал статью в “Артикле” и не опубликовал у Заславского, хотя очень хотел, так как хотел осуществить культурную встряску, инициировать то, что происходит в отечественной культуре (в устаревшем смысле). Футурологический конгресс в Днепропетровске так и не состоялся, и сейчас из Вселенной поступают сигналы, что он, возможно, таки пройдёт, но в другом месте... Прошу прощения, а среди присутствующих есть люди из Днепропетровска?

В.КОРОБКО:

– Я учился там, а родился в Новомосковском районе, под Днепропетровском.

С.НЕМИРО:

– Я тоже из московского днепропетровского землячества.

СИД:

– Я, кстати, передавал приглашение вашему землячеству и его руководителю, Семененко. Жаль, что его сегодня нету. Впрочем, они вообще никогда пор нашим приглашениям не приходят. Мы приглашали их ещё год назад на фестиваль “Южный Акцент”, и потом не раз.

art--lena.jpg (3996 bytes)

Е.РЯЗАНЦЕВА:

– Ты лучше созванивайся с Прасловым.

Л.БЕЛОШИЦКАЯ:

– Приходи на какой-нибудь вечер в украинский салон, и там познакомишься с Прасловым, он ведущий музыкального салона.

СИД:

– Я должен еще один момент обозначить. В Днепропетровске зарождаются яркие и интересные таланты, а в свое время город был средоточием мафии, и некоторое время назад из заключения вышел так называемый “Матрос” – знаменитый мафиози, мы даже выпили за прославленного земляка; еще там зародился Брежнев (точнее в Днепродзержинске – пригороде Днепра), – т.е. он там родился и до не очень младых ногтей обретался, и представьте себе, что и нынешний Президент Украины, бывший директор завода ЮМЗ, Кучма – оттуда, причём со всем своим кабинетом. А один из его людей, мой приятель Саша Кочетков, возглавлял “департамент имиджа и визажа” при Президенте, ведь внешность у шефа вообще-то была скорее колхозного бригадира, над имиджем сильно поработали. В 1995 г., когда Кристо, мой любимый художник, совершил акцию по зачехлению здания Рейхстага, эта пиаровская служба посоветовала Кучме обратиться к нему – предложить упаковать что-нибудь большое в Киеве. Кристо, разумеется, отказался, он не работает по заказу... Кажется, с участием Кочеткова в Киеве создавался журнал “ПиК” – один из самых продвинутых журналов в Украине, с ним сотрудничает поэт Сашко Ирванец – один из трех “бубабистов”.

Вот таким образом. Мне сегодняшний вечер, то есть презентация “Артикля” в Москве, грезился много лет, и я рад, что это наконец получилось и чуть-чуть сожалею, что получилось несколько с бухты-барахты. Я рад, что мы встретились с Юлей, которая теперь вообще надолго станет недоступна, уедет в Германию насовсем.

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Наоборот, я буду очень даже доступна – через Интернет.

СИД:

– Они договорились с Малиночкой, что дальше будут работать над своим альманахом, общаясь через Сеть. Кстати, я почему-то называю “Артикль” альманахом… Может, Дмитрий Кузьмин уточнит термин, как профессионал? Митя, по-твоему – это журнал или альманах?

Д.КУЗЬМИН:

– Ну это вопрос совершенно философский, всё относительно. Я рад, что мне дали слово, я сейчас буквально полчасика и пойду.

СИД:

– Тогда – сразу – изложи свои впечатления.

Д.КУЗЬМИН:

– Мне посылал Юрий когда-то эти номера, и там были вполне забавные вещи, несколько из этих номеров мы даже когда-то рецензировали в газете “Гуманитарный фонд”, поражаясь любви этого издания к прозаику Сидоренко.

СИД:

– Эй, требую уточнения! Прошу разделять Богдана Сидоренко и Игоря Сида.*

Д.КУЗЬМИН:

– Вот и, значит, был такой бессмертный текст “Али Худаеби”, дважды перепечатанный в “Артикле”, про то, как один другому глаз мечом выковыривает… Было непонятно, в чём пафос. Ну, а какие-то вещички были вполне симпатичные, сейчас всего и не вспомню…

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Наверное, “Мамудозвон”?

СИД:

– Имеется в виду “Мамуды Звон”, или “Мамудизм” Дмитрия Десятерика.

Д.КУЗЬМИН:

– Нет, там были симпатичные стихи, Олег Рыбаков, кажется, из Запорожья... Но что касается этого номера… Я его просмотрел очень бегло, и покамест мой взгляд зацепился, – вот Сид объяснял, какие там живут неагрессивные люди, – за наглую и агрессивную статью присутствующей здесь Юлии Гринберг “Откровенные мысли, навеянные засильем перверсивных тем в современной литературе, высказанные за минуту до раздражения”... Статья свидетельствует, понятное дело, о глубоком невежестве автора в вопросе, который она берётся обсуждать, а равным образом и о полном отсутствии представления о нормах приличия в современном обществе, что порядочные люди позволяют себе говорить, а что нет, и это очень печально…

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Собственно, речь идет о статье – отклике на два последних номера “Митиного Журнала”, которые были пересыщены физиологизмами…

СИД:

– Митя, это на какой странице?

ГОЛОСА:

– На какой странице?

Д.КУЗЬМИН:

– На 8-й. “Митин Журнал” – журнал со сложной репутацией, которая далеко не исчерпывается этими сюжетами, равно как и проблематика гомосексуализма и гей-культуры не исчерпывается публикациями в “Митином Журнале”, но дело даже не в том, а в том, что есть вещи, которые порядочные люди в приличном месте говорить себе не позволяют, в частности о перверсивных прихотях и тому подобных вещах. То, что вы этого не понимаете свидетельствует о низком уровне вашей культуры, и жаль, что это издание этот ваш низкий уровень теперь распространяет.

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Что ж , у меня большие перспективы развития.

Д.КУЗЬМИН:

– Так что вы меня извините, я покину ваше собрание. (Уходит)

С.НЕМИРО:

– Хорошая реклама вам. Все, все начали читать.

СИД:

– Я очень сожалею, что не успел прочесть эту статью (Молча читает).

С.НЕМИРО:

– Вот вы говорили, что Днепропетровск – центр русской культуры, у меня есть вопрос…

Т.ГОРДИЕНКО:

– А кто это был? Товарищ, который…

СИД:

– Дмитрий Кузьмин – главный редактор литературного web-сервера “Вавилон”, куратор фестиваля “Вавилон”, фестиваля малой прозы в Москве… Но главное, что Митя – это основатель, редактор и издатель вестника “Литературная жизнь Москвы”. Митя редко бывает столь агрессивен, мне неловко за возникшую ситуацию. Я заглянул в статью, и уже понял в чём дело, прошу, дорогие друзья, расслабиться.

НЕСКОЛЬКО ГОЛОСОВ:

– Мы расслаблены, все в порядке.

СИД:

– Статья действительно чересчур агрессивная. И всё же я скорее прав, что днепропетровцы в жизни неагрессивны. Тут просто в текст сублимировалась энергия неприятия, нетерпимости.

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Да нет у меня никакого неприятия, это был конкретный отзыв на конкретные публикации. По-моему статья не агрессивная, а ироничная, или саркастичная.

СИД:

– Юля, я могу сказать, что мне равно неприятна и ситуация ответной агрессии Кузьмина, приношу извинения, что не прочел статью раньше и не смог что-то сказать вовремя.

Е.РЯЗАНЦЕВА:

– Ничего страшного, каждый имеет право на свое мнение. Очень жаль, что она вызвала у него такие эмоции

СИД:

– У меня есть лишь два номера “Митиного Журнала”, помимо прочих в нём публиковалась чудесная Лена Фанайлова, в другом – Поляков, к гейской литературе отношения не имеющие. Это высокого уровня журнал. А в статье изложены гомофобские позиции, мне кажется, в отношении “Митиного Журнала” преувеличенные.

Л.БЕЛОШИЦКАЯ, Е.РЯЗАНЦЕВА:

– Дайте нам самим почитать.

СИД:

– Я хочу вернуться к теме Днепропетровска – центра русской культуры.

С.НЕМИРО:

– “Запах мёртвого слова. Русскоязычная литература на Украине”…

СИД:

– Да, безусловно, вы знаете эту знаменитую провокативную статью, я рад, что эта тема затронута. В последнее время она мало обсуждается, во всяком случае мне мало известно интеллектуальных ристалищ на эту тему... Даже Львов является одним из центров русской культуры в Украине. До тех пор, пока там есть хоть двое русских, эта культура сохраняется, но речь о центре ведётся, когда есть некоторая массовость. Например, Нью-Йорк – центр русской культуры, китайской культуры и т.д. Соответственно и Днепропетровск является центром русской культуры. Конечно, было бы неплохо, если бы Днепропетровск был еще и центром американской культуры, да только американцев там нет, город был до недавнего времени закрытым для иностранцев… Я помню, как к нам в Днепр в начале 80-х пробрался из Москвы студент-болгарин – приехал на поезде с нашими знакомыми, и как они гордились тем, что сюда этого лазутчика завезли…

Ю.ГРИНБЕРГ:

– К вопросу о культуре. Сейчас в Днепропетровске появляются новые культурные образования – например литературный Клуб АртиКУЛ, почти тёзка нашему журналу, ведёт его А. Хургин.

СИД:

– Можно пару слов о Хургине? Так иногда складывается, что в какой-нибудь деревушке рождается историческая личость… Я не люблю Евтушенко, хотя считаю его великим культурным деятелем, так вот он родился в Сибири, на станции Зима. Тут речь идёт хоть и о провинциальном, но крупном городе. В Днепропетровске всю жизнь живет, родившись в Москве, один из крупнейших современных прозаиков Александр Хургин. Я сам до 95 года не знал о его существовании, потому что он практически не публиковался или публиковался очень мало. Я обратил на него внимание, как только появились один или два его рассказа в “Огоньке”, и отметил, что он днепропетровец, но подумал: мало ли, человек написал два хороших рассказа, такое часто бывает без продолжения… Но потом, когда я заезжал к родителям в Днепропетровск, меня познакомила с Хургиным деятельница клуба “Что? Где? Когда?” биолог Марина Белоцерковская. Он произвел на меня приятное впечатление, хотя был такой суровый, сердитый, злой… Наверное, я ему тогда не понравился, он был пессимист и говорил, что всё вот, культура гибнет… А я был всегда оптимистом и, наверное, произвёл на него скучное впечатление.

С.НЕМИРО:

– Это общее направление в русской культуре – видеть в будущем упадничество, декаданс.

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Удивительно, я знаю Хургина несколько другим… Думаю, что он не пессимист, а такой… ироничный реалист.

СИД:

– Ну, может быть , он воспринял меня как человека из Москвы. Вот теперь я лучше с ним знаком, он действительно редкостно суровый, но, безусловно, оптимист.

С.НЕМИРО:

– Вообще качество русской культуры – пессимизм.

СИД:

– Я не знаю, если вы видите оптимизм только за украинской культурой, то тогда я типичный украинец.

С.НЕМИРО:

– Пожалуй, нет, я не скажу за украинцев – там вообще страх за свою жизнь, народные песни – и русские и украинские – грустные, жалостные, а если взять Америку – там над этими песнями начинают смеяться, им непонятно: как это так, без согласия женщины её выдают замуж…

СИД:

– Это восточное влияние, на Востоке ведь женщина является второстепенной в социальной иерархии.

П.ШЕХТМАН:

– Американская культура заряжена позитивно, это культура индивидуализма – добиваться своего, просто американец привык ощущать себя в действительном залоге, а русский, украинец – в страдательном.

СИД:

– Мы с женой Аней Бражкиной только вернулись из экспедиции по Северному Кавказу (я с удовольствием выполнял роль её ассистента), мы там общались со студентками – на гуманитарных факультетах, как всегда, парней почти нет, – и моя жена, феминистка в душе, поражалась тому, что в Махачкале любая студентка знает, что когда она закончит вуз и вернётся в свой аул, родители выдадут её замуж за того, кого выбрали они. И девушки относятся к этому с горячим романтическим интересом, воспринимая это не как насилие, а как веление судьбы…

К сожалению, сейчас остаётся совсем немного времени, а среди нас есть еще два замечательных автора, которых очень хотелось бы послушать. Один уже публиковался в “Артикле”, это Вилли Мельников, другой – Александр Бубнов – вчера передал свои материалы Юле, в редакторский портфель “Артикля”.

Вилли – постоянный автор журнала. К нему, как ни к кому другому, подходит определение, данное когда-то другому автору: “осьминог творчества”…

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Вилли, Вам слово. Пожалуйста, расскажите о себе, о журнале, о Вас в связи с “Артиклем”…

art-willy+.jpg (14522 bytes)

В.МЕЛЬНИКОВ:

– Спасибо за “осьминога творчества”. Я родился в 1962 г. в Москве, по матушке я в 11-ом поколении москвич, из дворян, отец у меня был шведом, так что я наполовину русский, наполовину германец. Я закончил Московскую ветеринарную академию, ветврач по образованию. После академии призвался в Туркестан, в режимную ракетную часть. Там я был обвинён особым отделом в шпионаже на 6 военных разведок, так как знал к тому времени только 6 языков, полковник, допрашивающий меня указал в моем личном деле, что я еще и латинский шпион – я знал латынь… В общем, агент императора Нерона.

ГОЛОС:

– Вот что значит – много знать!

В.МЕЛЬНИКОВ:

– Передо мной встала альтернатива – дисбат или Афганистан. Я написал рапорт, и через полтора месяца учебки оказался в провинции Герат. И провоевал там и районе перевала Саланг до конца службы. Был контужен, этот день я считаю своим вторым днем рождения. Затем после дембеля я вернулся и стал работать в институте вирусологии, научным сотрудником коего являюсь и сейчас. Кандидат наук в области молекулярной вирусологии. Но так получилось, что мои вчерашние, позавчерашние хобби – фотография, иностранные языки, математика – стали кормящей деятельностью. То есть я выживаю за счёт многостаночности. Что до языков, то для меня это палка о двух концах, так как людей, когда они узнают, что я полиглот, это эпатирует, и заинтересованность в 80% случав меняется на неприязнь, а иногда и агрессию. Не все воспринимают, даже когда удостоверяются, что это не мистификация, и все происходит абсолютно по сценарию того полковника КГБ в том 1984-м, воистину оруэлловском году. Я так потерял многих приятелей, обвинивших меня в шпионаже на Люцифера, в том, что я снюхался с Сатаной, – та же логика, что и раньше, только идеологический соус поменялся на религиозный…

Сейчас этих языков у меня 93 и на подходе еще 4 сибирских дальневосточных. Для меня критерий знания языка – умение писать стихи на нем, думать, дышать им, а в освоении этих языков ничего сверхъестественного и гениального нет, другое дело, что знание этих языков – не самоцель. Считаю, что ключ к этому полиглотству (смешное слово, ассоциируется с обжорством) в особом отношении к языкам – я коллекционирую их, чтобы делать свой арт-космос. Двойственное у меня к ним отношение – это и материал для арт-космоса, и живое существо со своими капризами, характером, непредсказуемостью, закономерностями, я отношусь к языку, как к своему старшему брату по разуму, и, я думаю языки отвечают мне взаимностью. Я сегодня принес несколько своих стихотворений на разных контрастных языках. Кстати, ещё один ключ – это овладение многими контрастными друг другу языками одновременно, подобно тому как в физике плюс- и минус-потенциалы образуют между собой электроток, так и разность ментальных семантических потенциалов образует направленное движение заряженных частиц – лингвиц. И помогает эта “дуга Яблочкова”, в которой всё и воспринимается – на стыке несостыкуемого, на взаимодействии и симбиозе контрастов хорошо усваиваются разные языки. К примеру, за 5–7 месяцев хорошо изучить 3–6 языков. Скажем, итальянский, японский, суахили я изучал одновременно.

СИД:

– То есть – не рекомендуется изучать вместе похожие языки?..

В.МЕЛЬНИКОВ:

– Да, да, да, это то, что в медицине называется синергизмом действия. Чтобы спасти организм от какого-либо недуга, вводят сразу несколько препаратов, абсолютно разных по способу действия, по фармакодинамике и фармакокинетике, но вместе они спасают организм. Вот у академика Лебедева был во всю стенку книжный шкаф, набитый книгами по всем разделам физики и смежных наук. Он подходил к нему и говорил: “В этом шкафу набито знаний гораздо больше, чем у меня в голове, а академик физики не шкаф, а я”.

Что касается “Артикля”, на этот журнал я вышел очень курьезно. Я сотрудничал с газетой “Гуманитарный фонд”, выходившей с 1990 по 1994 г.г. Я там был фотохудожником, обычно мои фотографии, тогда ещё чёрно-белые, выходили как психоэмоциональная заставка к номеру, и ещё у меня была такая рубрика – Откровения от Вилли – “Откровиллия”, я освещал там экзотические новости, неизвестные широкому кругу, связанные с альтернативной культурой. И там я прочитал объявление, что есть такой журнал эротической прозы “Полнолуние”, который выпускает в Киеве некто Олег Дубковский. Я ему написал, он ответил мне разгромным письмом в духе только что отсидевшего за изнасилование и сказал – жду ответных оскорблений. Этого он от меня не дождался, я написал ему письмо сколь корректное, столь и убийственное, но оказалось, что этот самый Дубковский отослал мои материалы Малиночке, о котором я тогда ничего не знал, а осенью 1991 года я получил от Юрия предложение сотрудничать с “Артиклем”. Так началась моя дружба с “Артиклем”, таким рикошетом из Киева.

И вот с 1991 года “Артикль” меня регулярно печатает, а в 1993-м Малиночка сделал мне настоящий подарок, взял и выпустил в качестве приложения к номеру мой фотоальбомчик. Это был первый альбом, потом было много публикаций, даже в дальних странах, больше, чем в Отечестве, но это был самый первый. Кстати, Малиночка называл Дубковского не иначе, как “воинствующий хохол”. К Малиночке я питаю очень нежные чувства, и он был у меня в гостях. Единственное – Юрко большой традиционалист, а мне хотелось бы обратить его внимание на эксперименты жанра – векторная, визуальная, вакуумная поэзия. Это тоже стоило бы отражать в журнале, а Юрко этого тихо сторонится.

А теперь я почитаю стихи, гобелены, покажу фотоработы.

(Кусок стиха не записался – про “плод самообманго”, про “капитана второго бумеранга” ... Потом закончилась кассета, и пока Сид ходил за следующей, я рассказала присутствующим о литературной жизни Днепропетровска – о авторских вечерах И. Мазуренко, Д. Тарнопольского, прочла свое стихотворение, тут вернулся Сид.)

Т.ГОРДИЕНКО:

– Юля, можно переписать твое стихотворение?

Л.БЕЛОШИЦКАЯ:

– А эти книжки можно взять для библиотеки?

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Эти книжечки подарили мне авторы, они у меня в единственном экземпляре, я оставлю вам их координаты.

Л.БЕЛОШИЦКАЯ:

– Вы лучше пришлите их нам в библиотеку

(Далее запись пошла в слишком быстром темпе, разобрать невозможно, но я попросила высказаться А. Бубнова – впечатления о журнале, немного о себе)

А.БУБНОВ:

– Я не автор “Артикля”, но м.б. буду автором. Прочту несколько стихов на память. Юля меня спасла, мне не хотелось читать свои традиционные тексты, так как тон, заданный Вилли, был совсем другим, а Юля вернула нас в традиционное стихосложение, я сейчас продолжу в этом же духе, может, потом немного отклонюсь. “По прочтении Маяковского. Кредо”. “Из цикла стихи о стихах. Песня”. ( Дальше – опять ускоренная запись, едва разобрала, что речь идет о биографии А.БУБНОВА – полкассеты такие)

А.БУБНОВ: – Вот адрес, координаты, а здесь – о школе обучения игры на гитаре. Второе – моя система педагогики: через игры к литературному творчеству, и третье направление – гитарный аккомпанемент. Сид впервые пригласил меня выступать в свой клуб на вечер “Эпиграф. Эпиграмма. Эпитафия”, с этого началось. Потом Байтов меня пригласил… Есть у меня и другие работы – визуальная поэзия, я издаю с 1992 года первое в мире издание палиндромов – журнал “Амфирифма”, потом издание, посвящённое палиндромам появилось в Сан-Франциско. Я являюсь организатором и руководителем клуба – “Всемирный клуб палиндромии имени В. Хлебникова” – по аналогии с Велимиром, со своим ученым советом, туда входят представители нескольких стран – США, Канады, Германии. Сейчас я пишу докторскую диссертацию “Типология палиндрома и околопалиндромные формы”.

Ю.ГРИНБЕРГ:

– М.б., Вы палиндромы почитаете?

А.БУБНОВ:

– Да, да! (читает). И покажу вам парочку работ из области визуальной поэзии: здесь изображена толпа – головы и плечи, и из любой точки в любом направлении можно прочитать “толпе тепло”, это как медитация, спустя время можно ощутить тепло, но тепло такое… животное.

ГОЛОСА:

– Вот это да!

СИД:

– … Осталось еще немножко времени, и я хочу один момент с “Артиклем” прояснить. Он очень разнообразен, и у меня сегодня задача – затронуть тему, как для человека смешанного происхождения, воспитанного в русской культуре, но для которого всегда фоново присутствовала культура украинская. Года два назад мы с женой познакомились с новой украинской литературой. Появляется много новых имён... Недавно по приглашению мэрии Ивано-Франковска мы побывали там на юбилее Юрия Андруховича, и там была литературная публика из разных городов Украины. Все самое интересное, на наш (пока не очень панорамный) взгляд, связано в украинской литературе с Карпатами. Это Ивано-Франковск и Львов. Есть блистательные авторы и в других местах, вот Днепропетровск пока в моем представлении чего-то особо интересного украинского не продуцировал.

Авантюрный эротический роман имеет многовековую историю. “Неофитка”, безусловно, парафраз чего-то из прошлого, но вот я открыл только страницу романа Ключа, и наткнулся на фразу, которая зацепила меня сразу, с литературной точки зрения…

Этот роман – на моем веку первая более или менее удачная вещь, сочетающая украинский язык и суржик; на Восточной Украине, на границах цивилизации, я знаю, люди говорят на суржике, он чем-то напоминает ранне-средневековую народную латынь... Жаль, я еще не читал текст Юлии Гринберг о суржике.

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Я об этом устно говорила в начале вечера.

СИД:

– Роман Ю. Ключа – о юной жительнице села Драная Кофта, о том, как она приобретает первый сексуальный опыт, как становится студенткой, всякие её приключения. Вот, прошу прощения у слушателей, в книге есть такая эпатирующая (некоторых) фраза: “Дiвчина гадала, що сперма бувае тiльки у французiв”. …Это, конечно, отсылает нас к "Мифологиям" Ролана Барта, много есть французов-философов, которые осмысливают современную культурную мифологию и пытаются дать онтологический срез картины современной городской жизни. С вашего позволения, я зачитаю один эпизод… Минутку, я его залистнул… Знаете что, давайте я не буду зачитывать, уже 9 часов.

ГОЛОСА:

– Почему? Почему?

Л.БЕЛОШИЦКАЯ:

– Мне кажется, это не первый опыт в украинской литературе – и насчет суржика, и насчет эротики, я имею в виду, какие могут быть претензии к автору…

Ю.ГРИНБЕРГ:

– У тех, чьё мнение мы хотим предвосхитить…

Е.РЯЗАНЦЕВА:

– А мы прочитаем все равно целиком, от корки до корки, поскольку я надеюсь, что нам журнал оставят.

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Конечно.

Л.БЕЛОШИЦКАЯ (вручает мне брошюру):

– А это вам брошюра про нашу библиотеку – к её 10-летию.

Т.ГОРДИЕНКО:

– Вилли, скажите нам, как вас найти, вы участвуете в таких вот встречах? Можно как-то вас вызвонить?

В.МЕЛЬНИКОВ:

– На вечерах бываю редко, к сожалению. Но вот мой телефон, электронный адрес… (записывает для неё на листе)

СИД:

– Господа, наш вечер сам собой подходит к концу. Маленький анонс. То, что удалось записать, я попросил Юлию мне расшифровать, это будет висеть у нас в Литернете, и фотографии, поэтому каждый из вас при желании может прислать свои впечатления мне и об “Артикле”, и о сегодняшнем вечере. Скоро мы у нас на сервере все наладим, Вилли представим шире, Бубнова распотрошим. Лена – главред “Украинской мозаики” – представит сегодняшнюю дискуссию в её газете, посвященной проблемам украинской культуры в Москве.

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Спасибо всем за участие в нашем вечере, я рада была с вами познакомиться, увидеться с теми, кого уже знаю. Может, кто-то хочет высказать какие-то замечания, пожелания, вопросы?

С.НЕМИРО:

– Все-таки, возвращаясь к теме… Чувствуется в “Артикле” раздвоенность, надо быть либо украинским, либо русским журналом.

В.КОРОБКО:

– Сам город такый…

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Мы просто как зеркало, но не русской революции, а зеркало того состояния культурной жизни, которое имеет место в Днепропетровске.

С.НЕМИРО:

– Но это отражает раздвоенность души, целостный человек принадлежит к одной культуре и не старается быть в двух потоках сразу.

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Во всяком случае, мы стараемся отбирать все неординарное и интересное, а за потоками, возможно не слишком следим. Вилли каким-то образом впитал 93 культуры, и при этом, смотрите, какая он целостная личность.

С.НЕМИРО:

– А то происходит расщепление…

Е.РЯЗАНЦЕВА:

– Нет, вот как раз тогда расщепления сознания не происходит. А когда вы замыкаетесь, только внутри одной культуры, отвергая прочие, тогда – да.

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Думаю, не стоит себя обеднять…

СИД:

– Приглашаю посмотреть предыдущие номера “Артикля”, только, братцы, большая просьба не уносить, дубликатов у меня нету.

Е.РЯЗАНЦЕВА:

– ..Только изучив худо-бедно два языка, я стала понимать, что такое славянская общность, когда я знала один русский, мне это было абсолютно непонятно.

С.НЕМИРО:

– Пожалуйста, изучайте, изучать надо самое лучшее, а жить… Вот когда Набоков стал писать на английском, он перестал быть русским писателем.

СИД:

– Набоков был и остается великим русским писателем. Ну, и великим американским тоже.

С.НЕМИРО:

– Не остался, нельзя считать его русским писателем. Если б он писал до конца дней на русском… Вот Гоголь – русский писатель.

П.ШЕХТМАН:

– А “Вечера на хуторе”? Даже написанное на русском у него – об Украине. Это произведение украинца об Украине на русском языке.

С.НЕМИРО:

– Писатель должен писать на родном языке.

П.ШЕХТМАН:

– Раньше утверждалось – писатель должен отражать реальность в ее революционном развитии, теперь ещё что-то!… По-моему, писатель должен писать прежде всего хорошо…

С.НЕМИРО:

– Суржик – это ненормально, ваш журнал должен перейти на национальный язык.

Ю.ГРИНБЕРГ:

– А вы знаете украинский?

С.НЕМИРО:

– Нет, не знаю.

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Если бы вы почитали “Неофитку”, вы бы смогли оценить и прекрасный украинский автора и живой диффузный слой суржика.

С.НЕМИРО:

– Так не должно быть! Ваш журнал должен находиться в свежей струе украинского языка, которая идет из Ивано-Франковска.

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Разрешите, я процитирую выдержку из газеты Олены Строкань**: “Указ Екатерины II запрещал преподавание на украинском языке в Киево-Могилянской академии”. Теперь вы призываете нас к обструкции русскоязычных авторов? Зачем нужны эти перегибы? Посмотрите на Запад! Бельгия, к примеру… Там прекрасно сосуществуют несколько культур, языков, традиций.

П.ШЕХТМАН:

– Кстати о Бельгии, Шарль де Костер писал на французском, так что, он – французский писатель? Он – фламандский писатель!

С.НЕМИРО:

– Попытка “Артикля” находиться в разных потоках ведет к застою, это ненормально.

СИД:

– Если в Днепропетровске есть такая русско-украинская среда, вы напрасно пытаетесь развести их: украинцы – налево, русские – направо.

С.НЕМИРО:

– Извините, но в будущем выигрывает кто? Украинизация – неизбежный процесс, поэтому…

П.ШЕХТМАН:

– Вы понимаете, лет 100 назад казалось неизбежным уничтожение мелких “недоразвитых” народов и ассимиляция их крупными и цивилизованными. С этой точки зрения полагалось, что ассимиляция украинцев русскими – неизбежна. Вы говорите теперь совершенно противоположное. А может, процесс пойдёт совсем в другом направлении?

ЧЕЙ-ТО ГОЛОС:

– Маловероятно, что Украина ищет независимости.

П.ШЕХТМАН:

– Так ведь вы говорите о политическом вопросе, но украинский язык нельзя ввести какой-то серией указов как язык, на котором будут мыслить все жители Украины.

С.НЕМИРО:

– Это только дело времени.

П.ШЕХТМАН:

– Когда-то делом времени казалось, что все жители российской империи станут такими же русскими, как москвичи.

С.НЕМИРО:

– А это не всем казалось!

П.ШЕХТМАН:

– Политика влияет на культуру не так уж сильно. Я думаю, что сейчас в Крыму, скажем, никому не кажется, что их внуки станут такими же украинцами.

С.НЕМИРО:

– Там другая история, там крымские татары, и там должна развиваться крымскотатарская культура.

П.ШЕХТМАН:

– Опять должна! Кому должна? Почему должна?.. Конечно, там будет развиваться крымскотатарская культура – как и русская, и украинская, и греческая, и армянская – культура жителей Крыма!

С.НЕМИРО:

– За Крым я не знаю, а про Украину точно скажу, что сейчас идет процесс полной украинизации, которая неизбежно захватит и Восточную Украину, и повернуть процесс назад невозможно.

В.КОРОБКО:

– Ну государственный язык – украинский!

С.НЕМИРО:

– Вот сейчас – временное раздвоенное состояние на Восточной Украине, а на Западной – целостная душа Украины, которая даёт свежую струю.

П.ШЕХТМАН:

– Нет, меня вот что удивляет, больше половины украинцев говорят не на украинском, и вы говорите, что они вдруг начнут говорить на нём? Известный мыслительный приём: создать идеал и подгонять под него объективный процесс-

В.КОРОБКО:

– Что, украинцев надо защищать от укр.мовы?

С.НЕМИРО:

– В 19 веке русская культура была выше украинской, но украинский народ, мужик, и в 19 и в 20 веках был культурнее русского мужика, а руский писатель культурнее украинского…

ГОЛОСА И СМЕХ:

– Это какой-то душок уже черносотенский!..

В.МЕЛЬНИКОВ:

– Дарэмно, дарэмно!

С.НЕМИРО:

– Надо говорить только о том, что русская культура не сможет победить на Украине.

ГОЛОСА:

– Так никто и не воюет.

СИД:

– Во-первых, никто и не собирается никого завоевывать…

С.НЕМИРО:

– Но процесс идёт именно в этом направлении, и влияние русской культуры будет уменьшаться. Возьмите польскую культуру, она выше украинской, и со временем она будет влиять на украинскую всё больше и больше.

СИД:

– Да не более слабая украинская культура, а просто пока менее оформленная!

В.КОРОБКО:

– Более молодая.

СИД:

– Поскольку это была, в рамках империи, окраинная культура, то меньше творческих умов проявлялось на своей территории, и многие рекрутировались в русскую культуру, то есть многие таланты и гении, которые могли бы работать, т. е. оформлять ее в украинском пространстве, перерабатывать наследие мировой культуры. Ведь ничего нового никогда не создается, а есть общечеловеческое, найденное когда-то, по-своему выраженное и у Пушкина, и у Гете, и у Шекспира – общемировые сюжеты, по-своему переданные. И то, что могло бы в прошлом столетии происходить, бурно происходит на Украине сейчас, не подавляемое имперской властью, имперской ситуацией. Сейчас Украина – самостоятельное государство, и это поле игры, творческой свободы, сейчас они могут без напряга творить свою культуру, без КГБ и прочих советских прелестей.

…Харьковский украинский авангард был почти полностью расстрелян в 20-е годы. Я думаю, что это ничем не менее интересная культура, чем польская или русская. Постмодернизм растворился в русской культуре и присутствует в ней неким фоном, а украинская литература, украинские мыслители, они сумели сделать на один шаг дальше, в теоретическом плане, и в практическом сейчас идут какие-то эксперименты. То есть для Украины сейчас в литературе более перспективные времена, чем для России.

С.НЕМИРО:

– Причина в том, что Украина с готовностью воспринимает западную культуру, а российскую отвергает.

СИД:

– Нет, я думаю, что то, что она её отвергает – это одно из следствий. А первопричина… История повернулась сейчас так, что Украина стала интенсивно наверстывать задавленные в свое время империей этапы культурной истории. Причём сейчас она не догоняет Россию, а ищет свой собственный путь…

С.НЕМИРО:

– Противоположный!

СИД:

– … и в чем-то будет даже эффект обгона. Повторяю, с постмодернизмом украинцы разделываются круче, чем русские литераторы.

Ю.ГРИНБЕРГ (обращаясь к Немиро):

– Не тот термин – “противоположный”, это стерео, это не на плоскости всё, не может быть в таком многомерном пространстве просто “вперед” или “назад”, у каждого абсолютно свое направление, это точно.

С.НЕМИРО:

– Я считаю, что западная культура выше, чем русская, и Украина приобщается сейчас к западной культуре, поворачивается к ней лицом.

В.КОРОБКО:

– Геть вид Москвы – як (НРЗБ) казав?

С.НЕМИРО:

– Об этом говорит успех украинских реформ, они лучше идут там, где выше культура.

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Когда вы были на Украине последний раз?

С.НЕМИРО:

– В 95-ом году.

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Я советую вам приехать на месяцок и оценить ход реформ.

С.НЕМИРО:

– Я слежу по возможности издалека.

В.КОРОБКО:

– А я в прошлом году три раза був, в этом два раза, в Историческом музее вашем був.

Ю.ГРИНБЕРГ:

– А в литературном? У нас чудесный литературный музей, последняя экспозиция была – живописные работы Максимилиана Волошина.

Т.ГОРДИЕНКО:

– А у вас и исторический музей великолепный – а особенно нас впечатлили на улице бабы половецкие.

Ю.ГРИНБЕРГ:

– Да, это шестой век до нашей эры.

Т.ГОРДИЕНКО:

– Директор музея очень переживала, что на улице они временем разрушаются.


((На этом запись обрывается))

 

* Литераторы днепропетровского происхождения Игорь Сид (Сидоренко) и Богдан Сидоренко не являются не только одним лицом, но даже родственниками.

** Олена Строкань – псевдоним редактора и издателя московской газеты “Украинская Мозаика” Елены Рязанцевой


На сайт литературного Днепропетровска

На страничку прозаика Александра Хургина


 
Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function set_magic_quotes_runtime() in /home/virtwww/w_liter-aaa_44b54048/http/ccc3edd198828463a7599341623acddc/sape.php:221 Stack trace: #0 /home/virtwww/w_liter-aaa_44b54048/http/ccc3edd198828463a7599341623acddc/sape.php(323): SAPE_base->_read() #1 /home/virtwww/w_liter-aaa_44b54048/http/ccc3edd198828463a7599341623acddc/sape.php(338): SAPE_base->load_data() #2 /home/virtwww/w_liter-aaa_44b54048/http/down.php(6): SAPE_client->SAPE_client() #3 {main} thrown in /home/virtwww/w_liter-aaa_44b54048/http/ccc3edd198828463a7599341623acddc/sape.php on line 221