|
ДАЙТЕ ПОЭТУ СТО РУБЛЕЙ
"НОВЫЕ ИЗВЕСТИЯ", 28.09.99
В Москве завершился первый фестиваль поэзии
Одним из самых крупных подарков Международного
фестиваля поэзии стало присутствие на нём гостя
из Франции поэта Бориса Лежена. Лежен одинаково
свободно владеет русским и французским языками.
Объединило нас сразу же взаимное неприятие
привычного поэтического официоза, который был
представлен весьма обильно на вечере в ЦДЛ. Самым
интересным моментом вечера стало для меня
появление в дверях поэта Александра Ерёменко.
Через весь зал он обратился к сидящему в
президиуме Евгению Бунимовичу с просьбой
одолжить ему сто рублей. Бунимович нисколько не
растерялся и ответил, что прямо здесь и сейчас он
сто рублей дать не может. Все это приятно
развеселило зал и очень скрасило время между
нудными стишками, звучащими со сцены. То есть для
нас с Леженом они были нудные, а для другой части
зала очень даже интересные.
Когда Тимур Кибиров обстоятельно в рифму,
соблюдая размер, объяснил разницу между
"б...ю" и "проституткой", кто-то
зааплодировал и закричал: "Браво!".
Тут мы с Леженом переглянулись и устремились на
выход, хотя до этого были стишки и похуже. Залу,
например, очень понравилось восклицание
Александра Кушнера:
И вы на богословском
факультете
Хотя б на миг один заткнитесь все.
Мне тоже понравились два последних слова.
Хорошо сказано: "заткнитесь все". Живи
Кушнер - лучше не напишешь. В общем, все
заткнулись и устремились в буфет к фуршету.
На следующий день во французском культурном
центре выступал Борис Лежен.
Всплывает часто перед
глазами
неожиданная для девочки десяти лет
нагота зрелой женщины.
Ох, уж эти французы. Почему они всегда помнят
про любовь, да ещё и чувствуют все эти тончайшие
оттенки и переливы между наготой девочки и
женщины. И что у них за воспалённое зрение,
позволяющее видеть, как "Двери открылись,
вытянулись тени / Солнце закатное светит в
зрачки".
Я уверен, что семьдесят поэтов, принявших
участие в фестивале, так или иначе пережили такую
же радость узнавания, встретив в Москве
"своего" единственного поэта. Ведь на самом
деле поэзии, хорошей для всех, не бывает. Идея
собрать всех пишущих в одно союзписательское
стадо могла прийти в голову только безумным
советским чиновникам. "Больше поэтов хороших и
разных!" - воскликнул однажды Маяковский.
Хороших "больше" быть не может. Хороших
всегда меньше. А вот разных много. Известно
изречение Александра Ерёменко: "Каких только
стихов не бывает". Одни любят стихи привычные,
похожие на то, что знакомо с детства. Другие
прежде всего радуются новизне. Но вот чего
недостает нам сегодня, так это тонкости и
глубины. Того, что в избытке есть в поэзии Бориса
Лежена. " К ночи / слова тяжелеют / ноты в них /
каменеют / они оседают / в груди / клокочут
тревожно / тогда невысказанное / передаётся ярко /
на ощупь".
В советских стихах, а они и сегодня преобладают
в нашей печати, поэзия задушена смыслом. В
советской поэзии столько смысла, что её и читать
не хочется. Это свойство полностью унаследовано
постмодернистами и концептуалистами. Они
считают, что поэзия - это некая смысловая игра
или, вернее, бессмысленная игра со смыслами.
Здесь два несомненных виртуоза - Пригов и
Рубинштейн. Куда грубее работает Тимур Кибиров.
Всё это смотрится, как картины передвижников
рядом с полотнами Моне или Ренуара. Поэзия Бориса
Лежена там же, где живопись и музыка
импрессионистов: "Как понять пение птиц / Им
известны дороги пространств / Скажем: человек это
время / тогда дерево птица". Тут не игра со
смыслом, а смысл с игрой.
Никто не знает, что такое поэзия. Опросите
поэтов двадцатого века, каждый будет говорить о
своём. Беда в том, что всё это многообразие
смыслов совершенно недоступно сегодняшнему
читателю. Растерянность царит и среди поэтов.
Очень трудно творить, не зная своего читателя.
Пожалуй, поэзия переживает самый трудный период.
Было замалчивание, была цензура, были репрессии.
А вот невостребованности не было никогда. Конец XX
века в России и во всём мире - это почти
единодушный отказ от поэзии и прошлой, и
современной. Виноваты а этом поэты или читатели,
покажет время. Я думаю, что причина кроется в
провале времён. XX век уже изжит, а XXI ещё не пришёл.
Что же до поэтов, то они все находятся в разных
временах. Кто в античности, кто в XIX веке, а вот
Борис Лежен в XXI, и там его уже ждёт читатель.
"Опустить веки / открыть глаза / миг век
глаз". В этой восхитительной игре между словом
"веки" и словом "век" вся суть поэзии
Бориса Лежена. Он принадлежит к той
немногочисленной группе поэтов, для которых
наилучший результат - тайна. Если после чтения
стихов мир стал для вас намного загадочней и
таинственней, значит, вы почувствовали поэзию.
Вместе с Леженом в Москву приехала Тайна.
Константин КЕДРОВ |
